granny1999

Прочитала вот это http://www.osoboedetstvo.ru/fs/archives/19-.html и все опять всколыхнулось. Нам пришлось пройти почти все эти этапы. Много лет я не могла успокоиться после нашего с Митей визита в учреждение, где проводилась ПМПК. Нам предложили устроить его в очень хороший интернат, где находились только дети, с которыми, якобы, постоянно занимались. Интернат был образцово-показательный, производил приятное впечатление, наш психиатр нас уговорила попробовать.

Сначала на комиссии все шло хорошо, мы прошли уже почти всех специалистов, Митя произвел хорошее впечатление. Оставались двое - посетить дефектолога и получить резюме. Дефектолог - нервная, крикливая, суетливая и самоуверенная дама. Мы вошли в её кабинет вдвоем. Начала она с громкого ойкания - "Ой-ой, он сломает наши игрушки, ой-ой, мама, не пускайте его сюда, туда, и туда тоже" После этого она предъявила мне претензии, диагноз у нас неправильный ( не я же его устанавливала), лекарства у нас не те ( я их не выписывала), почему я не вожу его по всей стране на консультации?( А мы были на учете в НИИ Дефектологии в Москве и регулярно встречались с их специалистами, не говоря уже о ленинградских "светилах", которые ставили не задумываясь диагноз -"шизофрения" и вешали ярлык "небучаем") Её крики, её истерики выбили не только меня из колеи на неделю( при моей постоянной гипотонии давление после этой встречи было 150/90-7 дней), но, самое обидное, что Митя после этой встречи начал драться уже там, причем ногами, чего прежде у него никогда не было. Я не знаю. что творилось у него в душе, но вернуться к более-менее спокойному состоянию он смог только через много лет, уже в Израиле. Комиссию мы так и не прошли. Но, сейчас я понимаю, что в этом было его спасение, иначе мы бы его сюда не перевезли.
   Теперь, о нашем опыте. Целый год Митя посещал специальный детский сад, где регулярно занимался с дефектологом. На занятиях он никаких заданий не выполнял, хотя дефектолога очень полюбил и на занятия шел очень охотно, а в то, что дома он все выполнял самостоятельно по моей просьбе, наша Галина Францевна не верила. Год мы отъездили на другой конец города в сад, куда принимали аутистов.Естественно, ни о какой работе для меня вне дома не могло быть и речи, занималась домашними машинописными работами . Устали мы оба, результатов в саду не видели и энтузиазм у них пропал.

        Не помню, кто мне подсказал мысль, которой я воспользовалась и была очень этому рада. Мы с Митей пошли вместе в обычный детский сад. Да, у него был тот же набор, как у многих - компенсированный гидроцефальный синдром, задержка развития, ранний детский аутизм.      Очень подвижный, тянущийся к детям. он шел в садик с радостью. Еще, я забыла сказать, что два года он посещал обычные ясли - до 3.5 лет. Тоже ходил туда охотно, но абсолютно ни звука там не произносил и первые два месяца ничего не ел. Ясельные воспитатели были потрясены, когда услышали, что он со мной разговаривает.
        Работали мы с ним в одной группе, я - помощником воспитателя ( то, что раньше называлось нянечкой). Сначала в младшей группе, на следующей - в старшей, перескочив через среднюю. Такого прогресса как в среде обычных детей ни до того, ни после того не было. Конечно, мне было не просто, нужно было успеть сделать всю свою работу и сидеть рядом с ним на занятиях. Но, тот искренний интерес к его деятельности, который проявляли дети, то, как они радовались, когда он что-то говорил, то, как помогали ему, и , главное, как он помогал другим, стимулировало его больше, чем моя похвала. Ну, и то, что за столиком рядом с ним сидели еще трое ребят, которые рисовали, клеили, лепили - это провоцировало и его на те же действия, Он до сих пор очень любит всякие аппликационные работы, причем, делает их очень аккуратно.       В школе было хуже, так как обучаемый по "специальной" программе не говорящий, не читающий и не пишущий ребенок должен был писать короткие сочинения, какие-то диктанты. В общем, программа, в которую его пытались втиснуть, не шла в ногу с его данными.
   А теперь, то, что есть в Израиле. К сожалению, ничего не могу сказать о малышах, так как мы приехали, когда Мите уже было без двух недель 18 лет. Знаю, что есть хорошие школы для аутистов, и есть еще программы, когда аутичные дети учатся вместе с обычными. Про другие отклонения просто ничего не знаю, но могу дать ссылку на сайт.
        Так вот, с 18 лет мы получали не только пенсию, но еще и "вторую пенсию", в таком же размере, которая могла быть направлена или на то, чтобы нанять человека, или компенсировала маме невозможность работы в течение полного рабочего дня. Лекарства, которые дома, в России у нас съедали почти всю митину пенсию, в Израиле, несмотря на то, что их стало несравненно больше, отнимали маленький процент (около7-10 процентов) пенсии, получаемой здесь.
   Про условия в хостеле я уже писала. Так что, СПАСИБО дефектологу, и московской психиатрической больнице, которые вынудили нас уехать и найти более подходящее для Мити место.

Очень хочется, чтобы в России на проблемы инвалидов обратили, наконец, больше внимания. Ужасно жаль, что решения часто принимают люди с окаменевшими сердцами. Во многих развитых странах семьи усыновляют детей с отклонениями, с проблемами, а у нас своих "сдают" ( какое ужасное слово!), причем, опираются на рекомендации врачей и прочих "специалистов".